Записки российской азиатки: Почему нам стоит деколонизировать красоту?

Эржэн Эрдэни

Женщины-азиатки сталкиваются с такими проблемами, с которыми не знакомы другие люди. Одной из самых болезненных проблем для нас является восприятие расовых черт своей внешности. Причем как другими людьми, так и нами самими. Совершенно очевидно, что эта проблемам напрямую связана с репрезентацией в культурном пространстве нашей страны женской красоты исключительно как европеоидной  красоты, европеоидного фенотипа. Мы функционируем в обществе, пропитанным расизмом. Он окружает нас на всех уровнях: на бытовом, семейном, на уровне небольших социальных групп: на учёбе, на работе. Но также и в самом широком общественном поле, в медиа, в том числе финансируемых на средства бюджета фильмах. Женщины-азиатки, растущие, взрослеющие, живущие в таком обществе, сталкиваются с враждебностью и токсичностью среды. 

Вот пример, очень показательный. В ноябре 2022 года Ангелина Радченко, занимающая ответственный пост генерального директора телеканала «Астрахань 24», опубликовала вконтакте пост, в котором сравнила себя с пьющими калмыками. Вообразите, госпожа Радченко поела солёной рыбки с Дона (который она почему-то решила назвать «нашим славянским Доном», хотя земли по реке Дон принадлежали Калмыцкому ханству еще в начале 19 века и до сих пор там живёт значительное число калмыков), и на утро проснулась с отёкшим лицом. Кто же виноват, что она переборщила с рыбой или у неё неважно функционирует лимфатическая система? В ее понимании крайними оказались калмыки. Пост, очевидно, подразумевался как юмористический. Так и восприняли его многие, от вполне образованных, социализированных и даже имеющих оппозиционные взгляды людей я слышала, что это «всего лишь шутка и не стоит относиться к ней серьёзно». 

А я вот считаю, что это расизм в чистом виде и это ни капли не смешно. На мой взгляд, именно такие шуточки и делают расизм приемлемым. Слышали про спираль насилия? Сначала вербальные нападки, они постепенно становятся все более серьёзными, пока в один день не заканчиваются физическим насилием. Если общество считает допустимым шутить про азиатскую внешность, то потом оно не заметит ничего плохого в лозунгах «Россия для русских», а затем нормализует дискриминацию при аренде жилья и приёме на работу. Из точки нормализованного, то есть социально приемлемого расизма, можно уже представить себе этнические погромы и чистки. Мы можем прийти к ситуации катастрофического насилия в отношении людей небелой расы.

Я наблюдаю такой любопытный парадокс. Если обычной россиянке или россиянину задать вопрос, считает ли она / он себя расисткой /ом, то скорее всего мы услышим категорическое «нет». Но если нескольким таким среднестатистическим жителям привести конкретные примеры, вроде расистских шуток, то с большой долей вероятности, они не увидят в них проблемы. По моему опыту, в России преобладает понимание расизма исключительно как актов невероятной жёсткости и унижения (вроде линчевания чернокожих в Америке или отрубания рук местным жителям в бельгийском Конго. Этими примерами просвещали меня мои оппоненты в интернете, объясняя мне, что является расизмом, а что нет). А вот в повседневности распознать расизм могут очень немногие.  К примеру, я сталкивалась с таким мнением — «и что теперь, нельзя что ли шутить про «утро в китайской деревне»? И опять отекшие после попойки лица сравниваются с обычными азиатскими лицами. И тогда и сейчас мой ответ – «да, нельзя шутить про «утро в китайской деревне». Это тоже расизм. Опухшее лицо не делает человека азиатом. Мы должны как гражданское общество маркировать такое поведение как расистское, а не как юмор.

Другой подобный скандал произошёл с Анфисой Чеховой в 2021 году. Она рассказала на телешоу, что после косметических процедур гиалуроновой кислотой «стала бурятской женщиной». По её словам, два месяца она не могла смотреть на своё отражение, ненавидела своё лицо: «я была, как алкоголичка, избитая своим сожителем, ненавидела своё отражение». Светская львица выбрала недостаточно квалифицированного косметолога и кто оказался крайним? Коренные народы России. Буряток приравняли к алкоголичкам. Никогда такого не было и вновь опять. Я была очень рада реакции общественности на этот инцидент: в её блоге женщины-бурятки оставляли комментарии, защищающие себя, осуждающие её ксенофобное поведение. Женщины писали, что они ждут извинения за расистские высказывания, что считают её слова оскорбительными. После такого общественного резонанса телеведущая была вынуждена извиниться и пообещала тщательнее следить за тем, что говорит и пишет. 

Вот так выглядит современное медийное пространство для женщин-азиаток. Мы видим враждебность контента, атаки на свои тела и идентичность. Мы практически полностью лишены репрезентации себя в пространстве культуры. Постарайтесь вспомнить: встречаете ли вы женщин-азиаток в сериалах, рекламе, фильмах, новостных программах, на билбордах, листовках промоутеров? Такая репрезентация  ничтожна мала. 

Это очень странное ощущение — жить в мире, который тебя не отражает. У меня складывается впечатление, будто я вампир. Я включаю телевизор или захожу в интернет и не вижу подобных себе женщин. Когда я была подростком, покупала женские журналы и не понимала, что я делаю не так, ведь даже когда я следовала всем шагам инструкции, у меня не получался мейк, как у модели на развороте. Сейчас я знаю ответ: моя ошибка была родиться с эпикантусом (кожной складкой глаза) в стране, признающей и транслирующей только один стандарт внешности. 

***

Чем больше внешность человека не похожа на европеоидный фенотип, с тем большей вероятностью она/он столкнётся с расизмом. А из-за наложения гендерной дискриминации,  азиатки сталкиваются с самым большим количеством расизма. Ведь люди, которые побоятся оскорбить мужчину-азиата, с лёгкостью обрушат свой гнев на женщин-азиаток. 

Почему же именно для женщин-азиаток проблема принятия своей азиатской внешности стоит настолько остро? Дело в том, что женская гендерная социализация (то с какими установками воспитывается девочка, какие идеи, какие послания транслируют ей общество) вращается вокруг красоты как главного достоинства женщины. Именно красота считается главной ценностью, капиталом, ресурсом женщины в патриархальном обществе, в котором мы живём. Если не повезло родиться с чертами внешности, которые попадают в этот жесткий канон красоты, то такая женщина будет сталкиваться со «штрафом за не-красоту». Доказано, что красивые люди получают больше предложений о трудоустройстве, к ним лучше относится коллеги, начальство, одногруппники, преподаватели, их немножко лучше обслуживают, им чаще идут на уступки, чаще продвигают по служебной лестнице. И если мы вспомним, что в нашем обществе красота — это европейская красота, то поймем, что женщинам-азиаткам приходится на каждом шагу сталкиваться с этим штрафом за «не-красоту». Дискриминация женщин усиливает их расовую дискриминацию, а расовая дискриминация в свою очередь усиливает гендерную.

***

Мы видим, что дискурс вокруг азиатской внешности неизбежно сводится к обсуждению узких глаз. У меня сама эта формулировка вызывает возмущение. Азиатские глаза могут показаться узкими, только если их сравнивать с европейскими и брать европейские глаза за эталон. Если бы мы жили в мире, где именно азиаты установили такой же токсичности отношения господства и подчинения в отношении других рас, то тогда для азиатских глаз не было бы никакой характеристики, они бы считались нормой, обычными, а вот европеоидные глаза назывались бы, к примеру, круглыми или рыбьими. Я привожу этот пример не для того чтобы оскорбить людей с европейской внешностью, а для того, чтобы показать, что подобное восприятие внешности (эталон и отклонение от него) имеет в себе расистскую сердцевину. Потому что мы принимаем один фенотип за некий золотой стандарт, а все остальные внешности, отличающиеся от него, называем второсортными. 

Носители русского языка придумали немало оскорблений для азиатских глаз. Я сталкивалась с «китаёза» и «узкоглазая», а моя знакомая шокировала меня эпитетом «пиздоглазая», с которым ей пришлось иметь дело. Для меня эти оскорбления на улице были сильнейшим стрессом, ведь мне было всего семь лет, и я только-только начала ходить в школу одна. И ведь это не уникальный, только мой опыт: многие девочки-азиатки сталкиваются с уличными оскорблениями, как только начинают передвигаться без сопровождения взрослых. Не так давно я слушала интервью Ханны Арендт с американскими журналистом. Она — одна из самых видных философов XX века и всей истории человечества, одна из немногих женщин в философии, которые включены в Официальный Канон Философской Мысли. Она рассказывала, что впервые узнала, что она еврейка, от мальчиков, которые оскорбляли её на улице. И это моментально отозвалось во мне. У меня, живущий почти на сотню лет позже, причём в стране, победившей гитлеровский нацизм, есть абсолютно идентичный жизненный опыт. Я точно так же узнала, что отличаюсь чем-то от основной массы населения, от мальчиков, которые оскорбляли меня по дороге в школу или домой. 

***

Что происходит, когда азиатская девочка взрослеет в такой недружественной среде? Изо дня в день она видит, что только европеоидная внешность подаётся как красивая, гламурная, достойная, яркая. Под этим влиянием происходит интериоризация расизма: девочке самой начинает казаться, что она непривлекательна. Ей не нравится её внешность: её глаза, её щёки, её нос, её профиль, её тело. И к чему приводит подобная интериоризация расизма? К агрессивным практикам еврокрасоты, к востребованности пластических операций. В республиках России, таких как Бурятия, Калмыкия, Якутия, Тыва, Алтай европеизация века очень популярна. Кроме того, азиатки России массово ездят в Монголию и Южную Корею (или по крайней мере ездили до недавнего времени). Например, в городе Улан-Удэ я видела билборды с такой рекламой косметического туризма. Просто гуляя по улицам родного города, девочки-бурятки и не замечают, как в их души общество сеет зерна ненависти и отвращения к к своему телу.

Операции по европеизации века чреваты рисками для здоровья, стоят немалых для российских доходов  денег (в Москве это стоит почти 120 тысяч, судя по первым трем откликам в Google). В конце концов, это просто страшно, ведь это хирургическое вмешательство, и на глазах, а не на мизинчике ноги! И тем не менее, сотни женщин, если не тысячи, взвесив риски и пользу, выбирают изменить себя, чтобы хоть немного снизить градус расизма и неприятия своей внешности. 

Вы можете посмеяться над ними, посчитав их поверхностными и глупыми, но давайте проведём мысленный эксперимент. Представьте, что вы родились женщиной с зелёным носом и таких, как вы, совсем мало. Вас называют обидными словами, толкают, оставляют оскорбительные комментарии в ваших соц. сетях, не приглашают на свидания, вам сложно найти работу. Практически всё люди в вашей стране, которыми вы восхищаетесь, имеют обычные носы, а у вас «салатовый нарост». Ваши немногие подруги, имеющие такую внешность (считающуюся экзотический, поэтому вы частенько получаете от жаждущих разнообразия мужчин предложения оказать им сексуальные услуги) советуют вам решиться на операцию «ринопластического монохромирования» и выкладывают в соц. сети свои фоточки, собирающие море лайков. Решение сделать операцию будет в этом сеттинге вполне рациональным, увеличивающим ваши шансы успеха и интеграции. 

Анна (имя изменено, бурятка), молодая и прекрасно выглядящая, фотогеничная девушка, сделала операцию в 2019 году, когда ей было 20 лет. Она делится подробностями: «Я сделала в Монголии. Была подписана на блогера, которая тоже сделала. ВКонтакте есть группа, посвящённая этой операции, и собираются туры, в которые все входит, и проживание в хостеле и проезд до Улан-Батора и сама операция и питание. Но я делала самостоятельно: села на маршрутку из Улан-Удэ до Улан-Батора, самостоятельно нашла хостел, списалась с монгольским врачом, пришла в назначенное время в клинику. Операция заняла  меньше часа. Было немножко страшно, потому что врач не особо объясняла, что будет происходить. После этого я погуляла по городу, поела в кафе, вернулась в хостел. Отёки сильные сошли через неделю, более слабые — через месяц,  окончательный результат увидела через полгода. Результатом довольна. Правда, когда не накрашена, то видно, что не совсем естественно. Видно что, дабхаряшки сделаны. У кого дабхаряшки свои, вид немножко другой». На все расходы, связанные с операцией, включая проезд, проживание и питание, у Анны ушло около 12 тысяч рублей. На мой вопрос, почему она решилась на операцию, Анна отвечает: «Я сделала, потому что было неудобно краситься. Приходилось наносить много теней, краситься очень высоко и всё-равно мейк практически незаметен был».  Она возражает, когда я называю эту операцию европеизацией века: «Двойное веко не делает тебя европейцем, ведь остаются все остальные азиатские черты».

Если даже женщины-азиатки не решаются на операцию, то многие идут на разные ухищрения для создания эффекта «европейских» глаз. Наклеивают специальные полоски (стикеры, наклейки) на веки и формируют  столь желанную складку. Такие стикеры и наклейки — целая индустрия, они выпускаются разных видов: в виде ниточек, в виде жидкого клея, или в форме луны. Да, компании делают деньги на расизме. А моя тетя рассказывала, что во времена своей юности она с подружками создавала складку века рейсфедером.  Если вы не застали советскую эпоху с ее дефицитом приспособлений для наведения красоты, то вам, скорее всего, требуется пояснение, что рейсфедер — это чертежный инструмент, который советские женщины использовали как пинцет для выщипывания бровей.

А Чечек (имя изменено, тувинка) поделилась, как она в возрасте 12 — 15 лет добивалась эффекта «европейских» глаз: «Я не знаю, откуда я это подобрала, но азиатки с двойным веком (для описания складки на веке европеоидного глаза часто используется выражение «двойное веко») считались более красивыми. Я думаю, это исходило, конечно же, вот от этой картинки, которая транслируется. Я не видела на страницах журналов или каталогов одежды азиаток с обычными глазами, там могли быть азиатки, но с двойным веком. У меня на одном глазу оно есть, а на втором нет, а без двойного века глаз визуально кажется немножко меньше. Однажды я проснулась и заметила, что у меня утром два двойных века. Это было так красиво. Я смотрела на себя в зеркале и думала: «Господи, вот бы я всегда была такой, как сейчас». Чуть позже я решила создавать временное двойное веко на втором глазу самостоятельно. Надо было его пальцем задерживать и надавливать. Хотя это было  болезненно и требовало не меньше 15 минут, эффект длился несколько часов, а то и день. И я чувствовала себя гораздо увереннее. Потом я догадалась, что это удобнее делать  тупым концом иголки, от нее оставалась такая маленькая вмятина, но зато глаз был как глаз. Я мечтала, что когда вырасту, то сделаю себе блефаропластику и вся моя жизнь станет проще. Я буду супер. Мне реально казалось, что до красотки прям такой классный мне не хватает вот этого одного двойного века». 

Я смотрю на Чечек и вижу красавицу, чья внешность не нуждается ни в одном улучшающем штрихе. Ее история оживляет в памяти и мое старое желание сделать операцию на веки. Только вот в отличие от Чечек моей мотивацией было не стремление стать суперкрасоткой, а потребность перестать быть такой ужасно некрасивой. Это сейчас меня полностью устраивает моя внешность, а 10 лет назад мне не нравились ни глаза, ни профиль, ни щеки, ни нос. И раз с профилем, щеками, носом сделать ничего нельзя (тогда я еще не знала, что многие азиатки еще и удаляют комочки Биша, чтобы добиться впалых щек) мне казалось, что вот по крайнем мере глаза я могу сделать более большими и выразительными. И тогда общее впечатление от моего вида станет более благоприятным. 

Интересно, совпадение ли, что у меня, выросшей хотя и на местах исконного проживания своего народа, но все же в преимущественно русской среде, самооценка в юности была намного ниже, чем у Чечек, выросшей в преимущественно азиатской среде?

От привычки делать себе двойное веко Чечек избавилась благодаря лазерной коррекции зрения, после которой было запрещено красить глаза неделю. За эту неделю она привыкла к своему обычному лицу и перестала чувствовать потребность в эффекте «европейских» глаз. А мне повезло избежать операции «европеизации века» из-за несовпадения в моей жизни периодов денежности и свободного времени. Когда было свободное время заняться этим проектом, не было достаточно денег. А когда появились деньги, исчез временной ресурс и фокус внимания сместился на другие насущные задачи.

***

Может быть, это только сейчас медиа-пространство столь враждебно к азиаткам? Может быть, раньше было лучше? Давайте посмотрим, как трактует русская классическая литература вопрос о красоте женщин-азиаток. Вот стихотворение Пушкина «Калмычке». Литературоведческое мнение гласит, что в нем Пушкин воспел красоту женщины-калмычки и признал её равенство с петербургской дамой. Моя интерпретация этого произведения кардинально отличается от общепринятого, я вижу в такой трактовке только газлайтинг и неумение (или нежелание) увидеть то, что явным образом произнесено в тексте, и стремлением замаскировать неприятную правду более желательными формулировками. Напомню, что в этом стихотворении лирический герой Пушкина говорит со своей воображаемой собеседницей, калмычкой.

Калмычке

Прощай, любезная калмычка!

Чуть-чуть, назло моих затей,

Меня похвальная привычка

Не увлекла среди степей

Вслед за кибиткою твоей.

Твои глаза, конечно, узки,

И плосок нос, и лоб широк,

Ты не лепечешь по-французски,

Ты шелком не сжимаешь ног,

По-английски пред самоваром

Узором хлеба не крошишь,

Не восхищаешься Сен-Маром,

Слегка Шекспира не ценишь,

Не погружаешься в мечтанье,

Когда нет мысли в голове,

Не распеваешь: Ма dov’e

Галоп не прыгаешь в собранье…

Что нужды? — Ровно полчаса,

Пока коней мне запрягали,

Мне ум и сердце занимали

Твой взор и дикая краса.

Друзья! не все ль одно и то же:

Забыться праздною душой

В блестящей зале, в модной ложе,

Или в кибитке кочевой?

Согласно соц.опросам, принадлежность к русской литературной традиции является одним из важных элементов российской идентичности. Поэтому то, что говорит Пушкин, самый уважаемый, почитаемый поэт, поэт и писатель номер один, воспринимается как истина в последней инстанции. Какое воздействие оказывает этот литературный канон на тех женщин-азиаток, которые живут сейчас в современной России? На мой взгляд, такое культурное наследие токсично, оно наносит ущерб психологическому благополучию россиянок-азиаток. Я считаю, что подобные произведения должны сопровождаться комментарием, поясняющим обыденность и нормативность расизма в эпоху Пушкина и недопустимость таких высказываний в современном обществ. И я очень сочувствую всем калмычкам, которые знакомятся с этим стихотворением в школьной программе или самостоятельно и вынуждены терпеть такой укол по самооценке. Мои сильные эмоции от этого стихотворения побудили меня написать «зеркалку». 

Славянке

Прощай, любезная славянка 

Чуть-чуть, назло моих затей,

Меня похвальная привычка

Не увлекла среди полей

Вслед за телегою твоей.

Лицо, конечно, пучеглазо

И нос огромен, узок лоб

Ты не лепечешь по-тибетски,

И под подолом нет штанов,

Ты по-монгольски пред котлом

Курдючье сало не крошишь

Не восхищаешься Тимуром,

И Чингисхана не ценишь,

Не погружаешься в мечтанье,

Когда нет мысли в голове,

Не распеваешь: болтохэ

Галопом не домчишь посланье…

Что нужды? — Ровно полчаса,

Пока коней мне запрягали,

Мне ум и сердце занимали

Твой взор и блеклая краса.

Друзья! не все ль одно и то же:

Забыться праздною душой

В шатре роскошном, в лёгкой юрте,

Иль в покосившейся избе? 

Появилось ли у вас ощущение равной оскорбительности этих стихов? Если да, то моя цель достигнута. 

А теперь посмотрим на репрезентацию женщин-азиаток в современном российском кинематографе. Вот к примеру, есть сериал «Манюня», вышедший в декабре 2021 года и представляющий собой экранизацию книг Наринэ Абгарян про жизнь девочек-подружек, армянки Наринэ и еврейки Марии. А уже в первом эпизоде первого сезона есть сцена, где мама туго заплетает Наринэ косы, а ее отец говорит, что дочь «уже походит на китайца». Мы уже выяснили, что по мнению некоторых остроумных людей, азиаткой женщину делает соленая рыба, инъекции гиалуроновой кислоты и похмелье. Теперь к этому списку мы можем добавить и туго заплетенные косы. К чести писательницы Наринэ Абгарян этой реплики нет в тексте ее книги. Этот перл — сугубо на совести сценаристов. До второго эпизода сериала я так и не добралась.

Еще приходит на ум новый, 2022 года, фильм «Сердце Пармы», получивший значительный коммерческий успех. Возлюбленная главного героя — азиатка. Очень интересно наблюдать за её трансформацией. В первых сценах фильма мы видим героиню маленькой девочкой, и этот персонаж играется Миленой Софроновой, якуткой. Мы видим, что у неё абсолютно однозначно азиатские черты лица. А вот дальше происходит интересное: когда мы сталкиваемся с повзрослевшей героиней, то её играет Елена Ербакова, наполовину бурятка, наполовину русская, и её внешность уже нельзя назвать полностью азиатской. Она высокого роста и ее глаза близки к европеоидному типу. Почему поменялась раса персонажа? Думаю, это связано с восприятием красоты. Если ребёнку ещё допустимо быть просто милым, то к взрослой женщине требования строже: она должна быть канонически красивой. И поэтому взрослый персонаж этого фильма исполняется носительницей в большей мере европеоидных черт лица. Если кто-то вдруг подумал, что такой кастинг объясняется нехваткой актрис-азиаток, то я вынуждена усомниться в этой версии, так как, во-первых, они есть (в республиках), а во вторых, если директоры кастинга не смогли найти подходящую актрису в России, можно было найти актрису в другой страны, как это сделали создатели «Нулевого пациента», пригласив казаха Аскера Ильясова на одну из главных ролей. 

Кстати, если мы уж вспомнили про «Нулевого пациента», посмотрим, как обстоят дела с репрезентацией женщин-азиаток в этом сериале, тоже новом (2022 год), тоже успешном. Сериал освещает события в Калмыкии, поэтому там есть есть азиатские лица, но мы видим всего лишь одну взрослую и при этом нестарую азиатку. Какую же историю дали ей сценаристы? Гиляна — калмычка, ее муж Иван — русский. (Это одна из 5 межрасовых пар сериала. Кроме того, мы видим на экране 6 чисто русских пар. А сколько азиатских пар? Ни одной.) Эта героиня — учительница в школе, ее муж — рабочий на заводе. Кроме того, Гиляна — жертва домашнего насилия, её избивает муж, он же заразил её ВИЧ, из-за чего умер её новорождённый ребенок. В драматичной сцене муж признаётся ей в том, что её не любит и никогда не любил, а любит и изменяет ей с её подругой и коллегой (русской). Когда муж раскаивается, она прощает его. Прекрасная ролевая модель, с которой так и хочется себя идентифицировать!

В этом же сериале есть и другие репрезентации межрасовой пары. В первую очередь, это врач, калмык Ильяс Кирсанов и его русская девушка Зина, медсестра. Как представлена эта пара? Когда вскрывается грубейшая халатность со стороны Зины, она сначала умоляет Кирсана не раскрывать её тайну (что поставило бы под угрозу благополучие пациентов), а потом угрожает партнёру, что представит дело так, как будто он заставлял её участвовать в махинациях с медицинским препаратом. Кирсан  отказывается, но в итоге по доброй воле берет на себя вину за уголовное преступление Зины. 

И вот у меня возникает вопрос: почему сценаристам пришло в голову сделать несчастную женскую персонажку, на месте которой никто бы не захотела оказаться, азиаткой с русским партнёром, в женщину, умеющую добиваться лучшего для себя, пусть даже и не всегда одобряемыми методами, — русской с партнёром-азиатом? Можно списать все на творческое видение сценаристов. Но меня интересует вот эти маленькие нюансы иерархии и расстановки сил в жизни общества, которые потом оказываются на экране. Потому что раз за разом они отражают сложившиеся в обществе отношения власти и подчинения. 

Мой опыт и опыт моих знакомых демонстрирует, что большинство  люди при выборе  партнёра принимают во внимание его расу в качестве одного из фактора выбора. По моим наблюдениям, существует что-то вроде штрафа за принадлежность к азиатской расе и что-то вроде бонуса за принадлежность к европеоидной расе. В межрасовых парах небелый партнер должен как будто компенсировать свой «недостаток» другими достижениями: образованием, деньгами, происхождением из «хорошей» семьи и прочим. Вроде Гиляны, любящей жены и заботливой матери, с высшим образованием и интеллигентной работой в школе. Она настолько предана мужу, заводскому рабочему-абъюзеру и изменщику, заразившему ее ВИЧ,  что прощает его сразу, как только тот показал хоть малейшее раскаяние в своих поступках. Или вроде Кирсана, молодого и перспективного врача, красавчика-интеллектуала, настолько влюбленного в блондинку-медсестру, что готов взять на себя ее преступление и отправиться в тюрьму вместо нее.

Конечно, не во всех парах существует эта скрытая математика. И конечно, моя личная выборка недостаточно велика, чтобы делать глобальные выводы. Я лишь делюсь своими наблюдениями и мыслями.

***

Еще одна область, где проявляется дискриминация по расе и гендеру, — это  алгоритмы и искусственный интеллект. Айгуль (имя изменено, кыргызка) во время посещения с подругой музея Коперника в Варшаве (считается одним из крутейших научных музеев в Польше) заинтересовались инсталляцией, посвященной измерению красоты искусственным интеллектом. Подруги решили узнать, как ИИ оценит их внешность. Нужно было встать в определенном месте на полу, отмеченном крестиком, тогда камера фокусировалась на лице, а изображение выводилось на экран, а потом на нем же отображался рейтинг от 1 до 5. Айгуль, несмотря на свою молодость (сейчас ей 22 года) и красоту (разумеется, это мое субъективное мнение, но и объективно у нее правильные пропорциональные симметричные черты лица, чистая гладкая кожа, густые волосы) получила два балла, ее подруга (тоже азиатка из Кыргызстана) — три балла. Девушки были разочарованы и возмущены такими результатами. Айгуль рассказывает: «Эта штука расистская, она не ориентирована на азиаток. Видимо туда загрузили референсы, и ИИ с ними сравнивает. И, видимо, не было вот этих азиатских референсов или их было мало». Она вспоминает, что после них к инсталляции подошла еще одна небелая  девушка, возможно из Турции или с Кавказа, и тоже получила оценку в три балла. Айгуль также поделилась тем, что ей приходилось неоднократно выслушивать сомнительный комплимент  «Ты красивая для азиатки». Словно азиатки не могут соревноваться с белыми женщинами в красоте и вынуждены довольствоваться утешительной категорией.

Искусственный интеллект обучается на массивах данных. Разработчики скармливают программе терабайты и петабайты данных. Предположу, что в этом случае это могли быть изображения звезд кино, музыки, селебрети, фото из соцсетей. Если фото получало много лайков, комментариев или позитивных оценок, то черты внешности человека на  фото и были, вероятно, признаны искусственным интеллектом «красивыми». Уже доказано, что ИИ не только подвержен bias (предубеждениям), но и увеличивает его. В этой ситуации ущерб от расистского bias — негодование девушек. Легко можно предположить, что другая женщина, с менее устойчивой самооценкой (в особенности девушка-подросток), могла бы увидеть в подобном результате подтверждение своих страхов и надолго уверовать в свою непривлекательность и неценность. А если представить, что таким алгоритмом для первичного отбора кандидаток воспользуется модельное агентство или команда директора по кастингу, то ущерб уже принимает явственный финансовый характер.

Я наглядно увидела результат предвзятости алгоритмов совсем недавно, когда по соц.сетям стали расходиться арты, созданные популярной нейросетью Midjourney. Мое внимание привлекли сгенерированные хуманизации районов Бурятии: из 23 образов женщин 12 женщин можно отнести к европеоидной расе и 11 женщин — к монголоидной. Из 11 женщин-азиаток восемь (то есть более 75 процентов) имеют складку века! Хотя на самом деле у большинства азиатов — веки без складки. Мы можем наблюдать, как предубеждение проникло в алгоритмы, и теперь влияет на реальность, побуждая все больше азиаток чувствовать себя некрасивыми.

***

Так все-таки, в чем красота глаз? Чтобы ответить на этот вопрос, я предлагаю вам вспомнить свои ощущения, когда вы смотрите на человекоподобных роботов, восковые фигуры и реалистичных кукол. Их глаза выполнены с большой степенью реалистичности. И всё же мы сразу чувствуем: что-то не так. Отсутствует нечто, что есть у человека. 

Нет взгляда. 

Именно взгляд делает глаза и всё лицо симпатичным, располагающим. По моему мнению, некрасивые глаза — это  глаза со стеклянным, расфокусированным, безжизненным взглядом. А красивые — с живым, подвижным взглядом, демонстрирующим интерес к миру и собеседнику.

Я думаю, что нам, женщинам-азиаткам, следует наконец перестать втискивать себя в прокрустово ложе колониальных представлений о красоте. Красоту нам стоит деколонизировать. Ради нашего душевного комфорта. Ради маленьких девочек, которые еще не знают о жестокости мира. Ради своей высокой здоровой самооценки и ощущения благополучной жизни в наших собственных телах. Стоит научиться считать, что быть азиаткой — красиво и классно. Что обычные азиатские глаза — тоже красиво и классно. Что азиатские скулы, волосы, профиль, подбородок, фигура — все это нормально. 

Хорошо. 

Красиво. 

В 60-ые годы 20 века в США зародилось очень успешное движение «Black is beautiful». Настало время и нам заявить: «Asian is beautiful!»

А этот параграф для не-азиатов. Когда вы вдруг поймаете себя на мысли, что вот-вот с ваших уст сорвётся шутка об азиатских глазах, вспомните про девочку, прижимающей иглу к веку, вспомните девушек, пересекающих в маршрутке границу и достаточно небогатых, ведь они выбирают ночевку в хостеле, и все же выкроивших из своего бюджета деньги для того, чтобы хирург поправил их «недостаток», вспомните про отеки, не сходящие по полгода. Насколько ценно для вас ваше секундное удовольствие от ощущения своего искрометного юмора? А если такую шуточку отпустят в вашем присутствии, хватит ли в вас смелости заявить, что вам не по душе расистский юмор?

***

В России отсутствует хоть сколько-нибудь заметная дискуссия о расизме. Мы живём в пространстве, освещенном газовом светом. Официальным нарративом является нарратив о дружбе народов. К сожалению, дискуссии о расизме и ксенофобии практически нет места даже и в оппозиционной части российского общества.  В России я наблюдаю, что даже очень образованные оппозиционно настроенные люди подчас совершенно не в курсе расисткой проблематики, либо даже считают многие проявления расизма невинными шутками. Эта проблема абсолютно невидимая, замалчиваемая. Заметки, которые вы читаете — моя попытка прорвать информационную блокаду и включить электрическую лампочку в комнате, освещенной газовым рожком.